В самом начале новой весны Хакуин сидел на своем любимом камне для медитаций, щурился от яркого солнышка и откровенно балдел. Хорошо так! Птички щебечут радостно, в воздухе разливается чудесный аромат обновления и свежести, тепло и на душе приятно. Все просто в кайф! Иногда в голову прилетали какие-то давно забытые образы из детства, и тоже про весну и про беспечную радость.

И тут он услышал заразительный смех за спиной. Обернулся и видит, как его мудрый Учитель стоит по колено в ручье и с упоением запускает кораблики из сосновой коры. Точно такие же, как были в далеком детстве Хакуина. Бодхидхарма заметил ученика и зычно крикнул:

— Хакуин! Кончай сопли жевать! Айда вместе запускать корабли!

Долго уговаривать не пришлось. Хакуин тоже забрался по коленки в воду и стал со смехом запускать кораблики, соревнуясь с Учителем, чей кораблик быстрее добежит до поворота ручья. И опять все заново. Весело так!

Мимо проходили местные крестьяне, покручивая пальцем у виска. Проплыл на своей барже дядька Водяной и крякнул даже от удовольствия. Потом прибежали конопатые рыжие бесенята соседа-ирландца и тоже кинулись в воду со своими боевыми кораблями. Битва развернулась нешуточная! Три дня бились, с воплями, свистами и улюлюканьем. Аж всю рыбу и лягушек распугали.

К обеду третьего дня угомонились, развели костер, согрелись и обсохли. Потом набросали в горячие угли картохи, а потом лопали ее, вкусную и ароматную, перепачкавшись с ног до головы в угольной саже. Просто замечательно!

И тут, значит, самый меньшой из рыжих вдруг выпалил:
— А у нас папка самый сильный! Он подковы голыми руками сгинает и разгинает!

— Силен ваш папка, — согласился Бодхидхарма, — Вон каких бойцов славных вырастил.

Карапузы покраснели от удовольствия, аж конопушки засветились, будто искорки на лицах.

— А еще наш папка может любую лошадь подковать, даже самую-пресамую прыткую! — добавил второй малец.

— И быка повалить может! — выкрикнул третий!

И все трое закивали вихрастыми рыжими головами в знак полного согласия.

Хакуину вдруг тоже захотелось похвастаться.

— А вот мой Учитель зато…, — начал, было, он, но Бодхидхарма его остановил, заткнув рот картофелиной. Однако малышня уже уставилась на Хакуина вопросительно и с крайним любопытством. Пришлось картофелину быстро проглотить и дальше рассказывать. Учитель лишь усмехнулся, но больше останавливать не стал.

— Так вот, мой Учитель может запросто вот эту гору сдвинуть и весь этот ручей выпить!

Малышня пооткрывала рты от удивления.

— Брешешь! — выдохнул один.

— Ага! — поддакнул второй.

— Точно, — добавил третий, — Пусть докажет.

— Конечно, брешет, — согласился Бодхидхарма, — Вы его больше слушайте, он вам про меня и не такое наговорит. И что живу я десять тысяч лет, и что летать умею и превращаться в кого угодно, и что еще подводная лодка у меня есть в пещере, а на огороде я бананы выращиваю величиной с паровоз. Да много всякого такого.

Хакуин отчего-то обиделся даже.

— Так ведь это правда все, Учитель! — воскликнул он, зашмыгав носом.

Бодхидхарма не ответил. Усмехнулся только в бороду, ухватил всю компанию и забросил на верхушку тысячелетней сосны. А потом и сам запрыгнул туда же. Сидят они там все на ветках и смотрят, что на другой стороне земли делается. Да семечки щелкают звонко. И кому какое дело, кто и чего может? Все и так замечательно на этом свете!


Источник:
kventor.livejournal.com