В одном эмирате жил бедный дервиш. Жил он один в бедной лачуге. Не было у него даже своего клочка земли. Перебивался он случайными заработками, да разными подаяниями. Зато был у него редкий дар – Божественный голос. И когда он пел, затихали ветры, замолкали птицы, а люди бросали все свои дела и сбегались к его хижине. И когда он заканчивал петь, то люди плакали и обнимались друг с другом. Они просили друг у друга прощения за прошлые обиды и ссоры. И все они в этот миг чувствовали себя единой семьёй, братьями и сёстрами. Они любили друг друга и делились всем, чем только можно. Но пел он очень редко, только тогда, когда пела его Душа.

От своих слуг услышал об этом дервише и эмир. Он считал себя большим любителем и знатоком песенного искусства. И решил он как-то устроить состязание между певцами. Пригласили на это состязание и бедного дервиша. Откинувшись на подушки, эмир слушал голоса певцов, и сердце его млело от сладостных звуков. И когда все певцы продемонстрировали эмиру своё искусство, тот обратился к дервишу.

- Почему ты не поёшь? Я не вижу по тебе даже малейшего желания спеть для нас что-нибудь. Может быть, ты стесняешься или боишься меня? Не бойся, я щедро награжу тебя за твою песню. Пой!
- Простите меня, о высокочтимый эмир, - сказал бедный дервиш, - Вольная птица не может петь в клетке, даже если она золотая. Моя душа молчит. При этой роскоши здесь и бедности там в ней не рождается песня. Она онемела и ослепла от этой вопиющей роскоши.
- О, да ты ещё и философ, - усмехнулся эмир, - ведь я могу заставить тебя петь.
- О, высокочтимый, мудрый эмир, как можно заставить то, что изначально свободно? Ты можешь заставить страдать моё тело. Ты можешь даже убить его. Но заставить свободную душу петь нельзя.

Эмир действительно оказался мудрым.

- Я прощаю тебе твою дерзость дервиш, - сказал он и отпускаю тебя из своей золотой клетки на волю. Иди с миром.

И дервиш пошёл. И когда он вышел из ворот дворца, вздохнул полной грудью свежего воздуха, взглянул на яркое солнце, и Душа его встрепенулась, ожила и вдруг из неё полилась песня. И перестал шуметь листвой ветер в садах эмира, замерла вода в его искусственном водопаде, замолкли птицы на деревьях. Из глаз эмира вдруг полились слёзы.

- Что это?- потрясённый внезапно нахлынувшим на него чувством, спросил он. - Почему я плачу?
- Это дервиш поёт, - тихо ответили ему. И это не было песней человека – это была песня Бога, голос Бога, любовь Бога. И эмир вдруг увидел свою давно умершую мать и себя маленьким мальчиком. Она ласково гладила его по головке, и он чувствовал, как нежная любовь изливается на него из её сердца.

- Когда ты вырастешь большим и станешь эмиром, - говорила она, - всегда помни, что власть- это не возможность получать удовольствия и наслаждаться благами, а большая ответственность. Как может мать или отец наслаждаться и получать удовольствия, если голодны и несчастны их дети? Помни, твои подданные – это не твои слуги – это твои дети, которых поручил тебе вести и пестовать сам Бог. Будь им добрым, любящим отцом, сын мой. И увидел вдруг эмир, работающих на своих полях крестьян и голодных, грязных, оборванных ребятишек на улицах своих городов, нищих, просящих подаяние, и Душа его омылась слезами сострадания и раскаяния. И из груди его вырвались рыдания. Он увидел и ужаснулся, сколько людей день и ночь работают на него одного, удовлетворяя его прихоти. И слова покаянной молитвы полились из его уст.

И когда дервиш закончил петь, эмир вышел к нему и поклонившись сказал:
- Спасибо тебе, о святой человек. Твоя песня вылечила меня от слепоты. Роскошь, блеск драгоценностей ослепили меня и мою Душу, и я забыл святые наставления моей матери. Власть и роскошь чуть не развратили меня. Но твоя песня помогла мне снова увидеть свет Истины. Теперь я знаю, что мне делать и как мне жить.

Очевидцы рассказывают, что с тех пор эмир переселился из дворца в скромный домик, построенный рядом с хижиной бедного дервиша. Говорят они стали большими друзьями. А самое главное, исчезли с улиц нищие и беспризорные дети. Эмир построил для них специальные дома и школы. Он отдал им свой дворец и своих слуг. Работников на его полях заменили машины. О нищете и бедности теперь в эмирате говорят, как о далёком кошмарном прошлом, и своего эмира подданные почитают, как отца родного.

- Как вы можете веселиться и обжираться, если ваши дети несчастны и голодны, - говорил он своим сыновьям.
- И власть, данная вам – это не дар, не возможность упиваться и наслаждаться – это прежде всего ответственность. И по тому, как живут ваши подданные, можно судить каковы вы. Власть – это испытание, это Бог проверяет вас на вашу состоятельность как человека, как личности. Так учил он их, и по всему видно, что они оказались неплохими учениками, потому что говорят, что этот эмират процветает и до сих пор. И все те эмиры, которые сначала потешались над его чудачеством и полунищенским существованием – преклонились перед ним.