В издательстве «Афина» вышла новая книга Игоря Калинаускаса «Путь в себя. Игры обыденной жизни».

Серия: Возвращение силы
Страниц: 352
ISBN: 978-5-91271-097-1
Формат: 60х90/16
Твердый переплет

Купить книгу:
На Озоне

Одна из главных патологий нашей жизни — обыденность, лишившая нас радости быть, обессмыслившая жизнь псевдосерьезностью и неважностью нас самих, забравшая переживания, оставившая только программы социальных ролей.

Ведь если у меня есть я, ни власть, ни нищета, ни богатство, ни знания, ни отсутствие их — ничто и никто не может помешать мне быть. И радоваться этой жизни. Это не означает, что у нас все будет прекрасно, что мы не будем страдать, мучиться, печалиться, — будем. Произойдет только одно, но бесценное изменение: здание под названием «жизнь» обретет фундамент под названием «радость бытия».

* * *

Человек мало занимается тем, что ему ближе всего, то есть своим внутренним миром. Все что-то отвлекает, куда-то зовет, кажется важнее. Но забывая себя внутреннего, он постепенно перестает быть живым, и превращается в механизм для выполнения социальных и общественных функций. Человек может быть прекрасным отцом, любящей матерью, профессиональным коллегой, обвинителем, преступником, художником, соседом, слесарем или прохожим, а вот быть самим собой — человеком разучается.

Почему это происходит, об этом рассуждает Игорь Калинаускас в своей книге «Путь в себя», справедливо удивляясь широко разошедшемуся лозунгу «путь к себе»: «Путь к себе. Значит, этот я, где-то, и до него надо дойти. Где именно он находится знает кто-то, якобы просвещенный, просветленный. Значит, я, желая обрести себя, должен найти на рынке самого хорошего, а значит, и самого дорого проводника, который доведет меня до себя. А вот тот кто идет — это кто? Это не я? А…— я, но не в себе». На первый взгляд шутка, на второй патология обыденной жизни, которой все мы подверженный и те, кто ищет чего-то чудесного и те кто не ищет. Мы все теряем себя.

Живого человека представить очень трудно. А главное — самого себя в качестве живого человека представить практически невозможно. Каждый, кто пытался это сделать, знает, как это нелегко. Все время хочется с собой поступить так, как мы в большинстве случаев поступаем с другими и с миром, — вставить в рамку. Причем это такая рамка, в которую помещается только то, что лично для нас приемлемо, нам понятно и соответствует нашему мировоззрению, нашему представлению, нашим знаниям о том, как должно быть.

Это и есть та тема, которую я условно назвал психопатологией обыденной жизни. Я не имею в виду медицинский аспект. Речь идет о том, что очень трудно воспринять человека живым.

Во многих традициях высшим духовным достижением считается пережить себя реально, во всей полноте переживания, осознать себя частью человечества. Самым простым считается пережить себя частью космоса. Поэтому сейчас так много людей, которые учатся непосредственно у космоса. Еще больше людей, которые учатся не у всего космоса, а, скажем, у звезды Орион, у двенадцатого или двадцать четвертого уровня реальности. Видите, даже тут вырезаются кусочки, чтобы облегчить себе восприятие безразмерного.

Более сложным делом считается переживание себя во всей полноте частью пустоты. И самым сложным — переживание себя как части человечества! Потому, что живой человек еще труднее поддается какой-либо ограничительной концепции, чем мироздание. Ибо он содержит в себе такой диапазон, который принять полностью почти невозможно.

Сами мы распоряжаемся этим внутренним богатством или только пребываем в иллюзии, что распоряжаемся? Или мы всю жизнь пытаемся доказать, что этого богатства, этой полноты в нас не существует: «этого во мне нет, и этого во мне нет, и этого, и этого»? Есть, в каждом есть все. Мы все сделаны из людей, не из чего другого, даже если у нас учителя с Ориона. Это не меняет ситуацию, потому что сами-то мы все равно из людей!

Для того чтобы разобраться со всем этим, нужно иметь бесконечное мужество. В познании, как и в самосознании, явно или скрыто действует принцип: чтобы исследовать человека, надо его «убить». Нужно обрезать все лишнее, ненужное, с точки зрения исследователя, а то, что останется, изучать под названием «человек».

Естественно, что в повседневной жизни у нас нет такого мужества, нет такой любви и такого знания, чтобы воспринимать человека полностью живым. Поэтому за свою историю люди создали массу всевозможных приспособлений, которые позволяют уйти от столкновения с живым человеком.

Как же с ним все-таки столкнуться…

Об этом в книге.