ВЕДУЩАЯ: Его Святейшество Далай-лама (аплодисменты). Итак, на протяжении нескольких последующих выпусков с нами будут Его Святейшество Далай-лама и группа выдающихся ученых, собравшихся в Брисбене на конференцию «Счастье и его причины — 2011». Это программа «Все в уме», вы слушаете «Национальное радио AВС», я — Наташа Митчелл, здравствуйте.

МАРКО ЯКОБОНИ: Здравствуйте, очень рад знакомству. Я занимаюсь изучением клеток мозга, которые называются зеркальными нейронами, — мой коллега предложил именовать их нейронами далай-ламы. Наконец-то я лично представлен предмету своих исследований.

ВЕДУЩАЯ: Зеркальным нейронам Марко Якобони посвятил свою книгу «Отражаясь в людях: почему мы понимаем друг друга». Он профессор психиатрии и неврологии в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, а также глава университетской Лаборатории транскраниальной магнитной стимуляции в исследовательском Центре по сканированию мозга.


Здесь и далее фотограф Зак Секлер (Zack Seckler) снимает людей
в состоянии гипноза, видящих в камере свое самое любимое существо.
На этом снимке Фрэнк заново переживает рождение младшей дочери.

ЯКОБОНИ: Важным мне представляется, что эти самые клетки сообщают нам: способность к эмпатии заложена в людях на уровне механизмов работы мозга. И это отличные новости, потому что многие годы ученые твердили: мы зациклены на себе, мы индивидуалисты, борющиеся за выживание, мы себялюбивые и эгоистичные. А теперь мы обнаружили в головном мозге систему, существование которой предполагает, что эволюция снабдила нас механизмом, позволяющим нам понимать друг друга наипростейшим образом.

История такова: ученые исследовали клетки мозга обезьян в том его отделе, который отвечает за хватательные движения. Там они обнаружили множество клеток, активирующихся, когда обезьяна совершает эти хватательные движения, — это было как раз предсказуемо. Неожиданным было то, что некоторые из этих клеток — впоследствии их и назвали зеркальными нейронами — активируются еще и тогда, когда обезьяна неподвижна, но наблюдает за тем, как то же действие совершает кто-то другой. Отсюда термин «зеркальный»: обезьяна, наблюдая за чужими действиями, наблюдает как будто за своим отражением в зеркале.

По мнению ученых, благодаря этому механизму мозга люди могут понимать друг друга автоматически, на некоем базовом уровне. Каждый раз, когда я протягиваю руку за стаканом воды, я делаю это потому, что у меня есть намерение эту воду выпить. И если участок мозга, используемый для совершения этого действия, активируется, когда я вижу, как кто-то другой тянется за стаканом воды, мне не нужно долго думать, чтобы понять, зачем он так поступает — мне ясно его намерение. То есть на элементарном уровне я могу читать чужие мысли. Наше предположение заключается в том, что этот же механизм лежит в основе социального взаимодействия, и именно поэтому оно не требует усилий и осуществляется столь легко.


Анджелина ни к кому не испытывала такой теплоты,
как к дедушке, умершему, когда она была еще маленькой девочкой.

Тот факт, что эти клетки активируются, когда действие произвожу я сам, означает, что они, возможно, играют ключевую роль при имитации. Имитация же важна, например, для обучения или для трансляции культурных особенностей: я итальянец, а итальянцы обожают жестикулировать, и они учатся этому посредством имитации. А еще — для установления контактов между людьми в обществе, личной коммуникации. Мне очень нравится это соображение: вот я разговариваю с вами, а в это время наши зеркальные нейроны возбуждаются и взаимодействуют между собой. Сначала мы обнаружили зеркальные нейроны среди клеток, отвечающих за хватательные движения. А потом — в клетках, отвечающих за улыбку и за выражение грусти, и это подводит нас к понятию эмпатии. Таким образом, оказывается, что представление о человеке как об эгоистичном индивиде неверно в корне. На самом деле способность к эмпатии — часть нашего устройства.

А теперь позвольте мне рассказать подробнее о том, как эти клетки функционируют. Мы проводили исследования на основе томограмм головного мозга: на них невозможно разглядеть отдельные клетки, но можно увидеть, как активируются разные отделы мозга. В определенных отделах их больше, в других — меньше. Мы хотели проверить, действительно ли система зеркальных нейронов отвечает за эмпатию. Мы наблюдали за реакцией нескольких человек в тот момент, когда они смотрели на улыбающееся или грустное лицо и имитировали его выражение. И обнаружилось, что чем глубже затрагивают человека чужие эмоции, тем сильнее активируются соответствующие участки его мозга. Эти клетки служат этаким внутримозговым барометром вашей социабельности, вашей склонности к сопереживанию и состраданию.

Безусловно, сострадание — гораздо более сложная категория, но эта система служит своего рода фундаментом и отвечает за низший уровень эмпатии. На этот фундамент человек самостоятельно надстраивает следующие этажи, чтобы достичь более высокого уровня сострадания. Но истоки процесса лежат, по нашему мнению, именно на этом клеточном уровне.

Все это наводит меня на мысли о самом понятии взаимодействия с другими. Мне нравится беседовать с вами, потому что, на мой взгляд, наш западный мир полон ложных представлений. Все мы сосредоточены на индивидууме, идее отдельно существующего «я», в то время как в восточной философии ее место занимает понятие некой связанности. И, возможно, пока мы тут общаемся, наши зеркальные нейроны взаимодействуют друг с другом таким образом, что я больше не являюсь Марко, а вы — далай-ламой, что во время этого взаимодействия мы превращаемся в некое целое. Это важный образ, который было бы правильно запомнить и пропагандировать.


Самая тяжелая утрата в жизни Кириана — смерть его черепашки Флиппера.
Во время транса Флиппер явился Кириану из небытия и звал его за собой.

Я написал свою книгу еще и потому, что всегда выступал в роли ученого, который только и пишет, что заявки на гранты на своем мало кому понятном жаргоне. Но после нашего открытия я понял, что очень важно донести его суть до как можно большего количества людей — эта штука всегда была у нас в мозгу, просто мы о ней ничего не знали. А теперь, когда мы знаем, мы можем помочь людям понять, что в принципе находится у них в мозгу. И это знание в конечном итоге способно увеличить потенциал нашей эмпатии.

ДАЛАЙ-ЛАМА: Прекрасно. Я тоже искренне верю, что человек по природе своей добр и склонен к сочувствию, и теперь вы как ученый подтверждаете эту мысль. Я очень вам признателен. Но вот что я хотел спросить... Возьмем, к примеру, те сообщества людей, которые существуют изолированно — бушмены, арабы-номады или некоторые народности Тибета, у которых люди общаются только с членами своей семьи... Если сравнить их с современными людьми, которые много путешествуют, много контактируют с внешним миром на физическом уровне, как вы думаете, отличаются ли они друг от друга устройством мозга?

ЯКОБОНИ: Думаю, да.

ДАЛАЙ-ЛАМА: С рождения? Или, например, мозг одного и того же человека будет развиваться по-разному в зависимости среды, которая будет его окружать?

ЯКОБОНИ: Конечно, да! Наш опыт влияет на наш образ мыслей — мозг воспринимает те или иные вещи через призму этого опыта. Знаете, когда я учился в медицинском институте, нам говорили, что по достижении определенного возраста с мозгом может происходить только одно: он теряет клетки. Так себе новость. Но это оказалось неправдой. В этом и есть красота науки — вы верите во что-то, что, как правило, подтверждено результатами исследований, но потом появляются новые технологии, вы ставите новые опыты и обнаруживаете новые результаты, которые ставят под вопрос ваши прежние верования. И в какой-то момент вам приходится менять свои убеждения. Мне кажется, мышление — одно из тех редких проявлений человека, в котором он готов меняться...

Так вот, безусловно, есть люди, у которых эмпатия отсутствует или почти неразвита. В тех областях мозга, где зеркальные нейроны работают недостаточно хорошо, возможны нарушения, и связаны они с конкретными жизненными переживаниями. Но есть и хорошие новости: эту систему можно перевоспитать, ведь известно, что мозг даже взрослого человека пластичен. Более того, система зеркальных нейронов в мозге предполагает наличие другой, регулирующей ее системы: как бы ни было полезно имитировать друг друга, люди не делают это все время. Если я говорю слово, а вы всего лишь его повторяете, полноценной беседы у нас не выйдет. Такое имитирующее поведение как раз свойственно некоторым пациентам с повреждениями головного мозга. У них нарушена та самая система регуляции, и сейчас наша первоочередная задача — вычленить ее внутри мозга, понять, как она функционирует и потом научиться ее модулировать. Таким образом, поняв, как работает система, мы будем способны восстановить эмпатию у тех людей, которым ее недостает.


Жаклин вспомнила, как мать учила ее читать, а отец, погибший в аварии,
когда она была подростком, пел ей песню Бинга Кросби «I’d Love to Live in Loveland».

Хотя я бы скорее говорил о разных уровнях эмпатии, нежели о ее недостатке или отсутствии. И тут важно понимать, что из-за принципа зеркального отражения нам свойственно испытывать эмпатию к себе подобным, будь то отдельный индивид или целое сообщество. Скажем, мы склонны испытывать большую эмпатию по отношению к людям и совершенно неспособны — к змеям, потому что они слишком сильно отличаются от нас. То есть эмпатия осуществляется по принципу подобия: человек смотрит на другого, и образ этого другого отражает его собственный — так проще испытывать эмпатию. Что тем не менее не значит, будто это невозможно преодолеть, — я уверен, что зеркальные нейроны Джейн Гудолл возбуждаются по полной, когда она видит своих шимпанзе. Думаю, то же самое происходит и со мной, когда я возвращаюсь домой и вижу своего пуделя. То есть знакомство способствует эмпатии, потому что нейроны обучаемы. Мне кажется, обучение имеет прямое отношение к этой способности.

ДАЛАЙ-ЛАМА: А мне кажется, если просто учить людей, рассказывая о важности любви и сострадания, они могут и не прислушаться к вам. Но если объяснить все с научной точки зрения, то люди отнесутся к этому более серьезно. Поэтому этот диалог кажется мне важным. Я наблюдаю за наукой вот уже 30 лет, и то, как за это время изменились научные представления о материи, частицах, кварках — это просто замечательно. Когда я участвую во встречах с учеными, я не говорю о буддизме, более того, я считаю неправильным противопоставлять науку и буддизм. Точкой соприкосновения в этом диалоге служит философия и такие ее понятия, как непостоянство и взаимообусловленность...

ЯКОБОНИ: В неврологии существует большой интерес к восточной философии, потому что открытия последнего времени вполне вписываются в ее представления. Западный мир никогда не понимал идею всеобщей взаимосвязанности. А открытие зеркальных нейронов как раз подтверждает, что мозг одного человека связан с мозгом другого.

Перевод Алены Бочаровой.

Источник:
Esquire