Недавно в одной умной книжке мне попалось утверждение о том, что «способность брать на себя ответственность зависит от того, насколько человек принимает себя таким, каков он есть», и что степень самоприятия зависит от того, насколько доброжелательно или недоброжелательно вы относитесь к себе, когда, как вам кажется, ошибаетесь.

Так как я давно уже понял, что все эти вопросы вины, наказания, поощрения, принятия себя и ответственности являются важнейшими в самопознании и следовательно напрямую связаны с возможностью изменения себя (то есть собственного поведения) – что крайне меня интересует как с точки зрения пути, так и с точки зрения достижения успеха в профессиональной деятельности (если эти две области в моем случае вообще можно отделить одну от другой) – то я решил постараться окончательно прояснить для себя эту тему, как следует обсудив ее с друзьями. Нас было трое (двое мужчин и одна женщина), и оба принимавших участие в обсуждении моих друзей не только достаточно высокоосзнанны и в теме пути, но и довольно давно фокусируют внимание на этом вопросе. Начну с того, как каждый из них видел эту проблему или, скорее, какие основные моменты они в ней видели.

Женщина видела это так (и я с ней совершенно согласен), что одной из основных причин продолжения наших неадекватных действий является именно наше наказание (осуждение, то есть, неприятие) самих себя. Причем в этой связи наказания с отсутствием изменения есть несколько аспектов.

Во-первых, когда вы наказали (скажем, отругали) себя за что-то сделанное, вы получаете ощущение искупления за содеянное (за то, что совершили). То есть сначала вы ошиблись, а потом, наказав себя за эту ошибку, вы искупили свою вину. Тем самым вы сняли с себя ответственность за содеянное, оказавшись в ситуации готовности сделать это снова. Таким образом, этот цикл ошибки-наказания-искупления готов повториться (и постоянно повторяется) снова и снова.

Во-вторых, здесь явно работает структура, которая связана с уделением внимания той части нас, которая и проявляет то неадекватное поведение, которое мы считаем ошибочным. Поведение этой части нас сродни поведению маленького ребенка, который, капризничая, пытается привлечь к себе внимание взрослых. Похоже на то, что (как часто бывает и в жизни) он вполне осознает, что будет наказан за свое капризное поведение, однако то внимание, которое будет уделено ему даже в качестве наказания, все равно ему приятнее, чем полное его (внимания) отсутствие. Тут нам вспомнилась одна, не так давно прочитанная статья (вот на нее ссылка и на еще одну с того же сайта, рекомендую).

Вот из нее выдержка:
«Типичное поведение врачей и персонала психиатрических лечебниц таково – они обращают внимание на больного, только если он ведет себя не стандартно, или если описывает свой бред.
Но постороннее внимание является мощным подкреплением. Поэтому чем больше врачи и персонал обращают внимания на неадекватные поведение больного, тем больше они провоцируют повторение неадекватного поведения.
Американский психолог Беррес Скиннер предложил противоположный подход – персонал психиатрических лечебниц должен общаться с пациентами только тогда, когда те ведут себя адекватно. Но как только пациент начнет рассказывать о своих бредовых идеях или вести себя "безумно", позволять себе вздорные выходки, то персоналу предписывалось покидать пациента и уделять внимание другому больному.
Т.е. методика Скиннера была направлена на поощрение нормального поведения пациента. Метод оказался поразительно эффективным – очень скоро неадекватное поведение людей, помещенных в психиатрическую клинику, исчезло!
Психологи, фиксирующие результаты этого эксперимента, записали в своих отчетах: "К нашему удивлению, обнаружилось, что по мере формирования функционального поведения симптоматическое поведение сходило на нет, и изучать тут уже было просто нечего." Больные стремительно выздоравливали и становились адекватными».

Вслед за этим мы немного углубились в тему сравнения нашего «я», то есть того дьявола, который есть в нас, с маленьким ребенком. Придя сначала к тому, что, так как сознательного (непосредственного) доступа к большей части этого существа (то есть к этой личностной части нашего подсознания и к ее функциональным структурам) мы не имеем, и в связи с тем, что она, по-видимому, обладает большинством личностных характеристик (в частности такой, как возможность обижаться и, следовательно, мстить) и вследствие того, что, она в значительной степени обуславливает и определяет наше поведение (с помощью процесса самоотражения), нам без сомнения нужно быть с ней поосторожнее, не допуская грубости и агрессии, на сознательном уровне взаимодействуя с ней в первую очередь мягко и терпеливо, потом безжалостно и хитро, но уж никак не насильственно и грубо.

Потом мы поговорили о противоречии того, что с одной стороны наша личностная часть по природе своей, очевидно, деструктивна, разрушая нас и все вокруг, а с другой стороны ее наличие в каждом живом существе не только является командой Орла, но и совершенно необходимо как для нашего выживания, так и для движения по пути к свободе. Однако сейчас мы не будем в это углубляться, так как и так уже отвлеклись от темы.

А в-третьих, еще одним аспектом темы отсутствия нашего изменения, было то, что, фокусируя внимание на вине и наказании, мы снимаем его непосредственно с явления. То есть мы, как не даем нашему вниманию и осознанию раскрыть сущность и причины нашего неадекватного поведения, так и не даем ему (вниманию) поработать в качестве того единственного агента, который способен разрушить ту эмоциональную фиксацию, которая и заставляет нас действовать не в наших лучших интересах.

Теперь немного о том, в чем видел основное в этом вопросе, принимающий участие в его обсуждении мужчина. Для него самым важным здесь была та схема, та поведенческая модель, которая была заложена в нас в детстве родителями в процессе воспитания. Стараясь привить нам понятия хорошего и плохого, заставить (научить) действовать так, а не иначе (социализируя нас и делая такими же, как они сами), они, путем давления, многократного повторения и наказания, создали в нас механизм немедленного вызывания чувства вины в случае совершения какого-либо действия, идущего вразрез с определенными правилами.

В свою очередь это чувство вины было прочно увязано (сцеплено) в нас со страхом последующего возмездия. Причем представления о возмездии в нашем сознании могут быть совершенно различными. Мы боимся (или боялись) как телесного наказания, так и того, что нас не будут любить и не дадут нам того, чего мы хотим, или в нас есть страх посмертной кары за наши грехи (со страшными последствиями). Для того, чтобы сбросить с себя груз этого чувства вины (которое без сомнения тяжело нам лишь потому, что связано со страхом и им же поддерживается) мы должны понести за содеянное нами «заслуженное» наказание. В процессе воспитания эта схема настолько прочно фиксируется в нашем сознании, что став уже взрослыми, мы все также чувствуем свою вину за неправильные поступки и без участия родителей наказываем сами себя.

Этот аспект обсуждаемой темы без сомнения также исключительно важен и очень неплохо освещен в одной из статей, ссылки не которые я привел выше. Мне очень хочется еще глубже раскрыть и объединить друг с другом все вышеприведенные аспекты этого вопроса, но, во-первых, это слишком обширная тема, и попытка ее дальнейшего разжевывания уведет нас от того главного, что я хочу вам тут донести. А во-вторых, от полного разжевывания всего этого не так уже и много толку. Для вас, без сомнения, будет значительно полезнее приложить и поупражнять свои собственные внимание и логику, чтобы самим все это поглубже увидеть.

После всего этого обсуждения мы пришли к достаточно очевидному и даже красивому выводу. Нам стало понятно, что в связи с тем, что в реальности ничего кроме настоящего момента не существует, то фокусировка нашего осознания и внимания на том, что уже прошло (то есть на своих прошлых действиях) с продолжающейся нашей на них реакцией в виде чувства вины, страха наказания и его (наказания) справедливости и необходимости, создает разделение, снимая значительную часть нашего внимания с настоящего, в котором только и может быть проявлена действительно реальная ответственность. Которая по сути своей означает ни что иное, как адекватный ответ на текущий вызов (без сомнения Д. Кришнамурти был прав, когда определил значение слова «ответственность» как «адекватный ответ»). На этом мы (в частности я) более менее успокоились, тем более было пора ложиться спать))).

Однако чувства завершенности и действительного осознавания этого вопроса мне это обсуждение не принесло. В этом было явно что-то еще, и я сомневался, что автор того высказывания, которое было приведено в начале статьи (способность брать на себя ответственность зависит от того, насколько человек принимает себя таким, каков он есть) имел в виду ту самую ответственность, о которой говорили мы. На следующий день мы решили поделиться тем, что поняли и о чем говорили еще с одной нашей знакомой, и я опять отметил, что плаваю. То есть, в моем осознании этого вопроса явно не было ясности, там явно чего-то не доставало. Я еще несколько минут посмотрел на это и Ура! сработало. Мое осознание наконец-то добралось до сути, и я увидел свою проблему и, без сомнения, проблему многих из нас.

Дело тут в установлении связи и в осознании единства того себя, который когда-то совершил какое-либо действие с тем собой, который сейчас это действие оценивает. Здесь мне бы хотелось описать это подробнее. Предположим, что мы совершаем какое-либо действие. Это действие совершается в определенном моменте с определенными обстоятельствами. То есть, когда мы принимаем какое-либо решение под влиянием текущего вызова, у нас присутствует некая определенная реакция на этот вызов, выражающаяся в определенных, соответствующих нашей обусловленности, эмоциях. Эти чувства обуславливают наше осознание (фактически являясь его частью) и восприятие происходящего, вызывая определенные понятия, формируя направление и содержание мышления.

Итак, мы, попав под давление определенного вызова, в соответствии со своим эмоциональным состоянием, отразившись в нем, принимаем некое решение. Затем этот момент проходит, окружение меняется, вызова больше нет, и наши чувства становятся другими, то есть та эмоция, которая прежде обуславливала наше решение, уходит. Теперь наше осознание становится другим или, скажем, выходит из под влияния недавней (или давней) эмоции. В связи с этим мы становимся способны оценить свое действие по-другому, в соответствии со своими текущими чувствами (или их отсутствием). Предположим, что по сравнению с прошедшим моментом мы стали спокойнее и объективнее и явно видим глупость (или неадекватность) своего прошлого поступка. «Черт, я опять сделал это, опять ошибся», – говорим себе мы и в зависимости от серьезности своей оплошности ругаем себя, сильно или не очень сожалея о том, что совершили. То есть на лицо явное разделение между нами настоящими и нами прошлыми. Фактически, отделяя себя настоящего от себя прошлого, мы не принимаем и не хотим принимать ответственность за свои собственные действия в прошлом, и именно про эту ответственность говорил автор того высказывания из начала моей статьи.

Поняв выше написанное, я увидел одну из своих основных проблем. Идя по пути к свободе и осознавая, что в реальности есть только настоящий момент, я постоянно не принимал себя прошлого, того себя, который когда-то (недавно или давно) принял неверные решения, совершив ошибочные действия. Этому неприятию также способствовало мое убеждение в том, что в любой момент мы способны на радикальное изменение себя. То есть, яростно отстаивая свою свободу от прошлого со способностью человека измениться в любой момент (с которыми все совершенно в порядке), я, не принимая себя прошлого, фактически, лишал себя возможности этого изменения, не только попадая под власть всего того, о чем было написано выше, но и лишая себя покоя, необходимого для действительно глубокого самопознания и для того, чтобы быть бдительным в отношении следующего вызова, обуславливая свое восприятия тяжелыми чувствами вины и гнева.

Я просто до конца не осознавал, что тот я, который недавно принимал решение под давлением вызова, является тем же самым мной, что и сейчас, только обусловленным собственными реакциями на тот вызов. А куда в настоящий момент делось то, что недавно толкнуло меня к принятию неверного решения? Куда делись мои старые комплексы? Да никуда, они все тут же, внутри меня, готовые сразу проснуться, как только этот вызов повториться вновь. Я понял, что поступал, как поступал, так как не мог (или не смог) в тот момент преодолеть силу самоотражения в своих чувствах и понятиях, что мои прошлые поступки являются для меня сейчас подлинным зеркалом моего действительного осознания, его обусловленностей, силы и слабости.

Понимание всего этого сделало нечто невероятное – я сразу смог установить мост между собой прошлым, между всеми теми своими я, которые совершили разнообразные ошибочные поступки, и собой настоящим, который и был всем этим сложным эмоционально-разумным-образно-понятийным комплексом. Ко мне пришел странный покой, с которым я как бы мог смотреть внутрь себя. Интересный феномен, доложу я вам ))…

Вот теперь все встало на свои места. Говоря о связи ответственности за свои действия и самопринятием, автор той цитаты имел в виду признание (или его отсутствие) собой настоящим единства с тем собой, который совершал прошлые действия. Чем более мы осуждаем себя за ошибки, тем больше конфликт между этим частями нас, то есть фактически мы не отвечаем (или не хотим отвечать) за то, что сделали. То есть, фактически ситуация внутри нашего тоналя (или психики) может развиваться двумя способами:
- Если мы не принимаем себя, то мы попадаем под влияние всех выше описанных процессов, теряя энергию во внутреннем конфликте и сталкиваясь с огромными сложностями в самоизменении.
- Если же мы безусловно, на уровне факта осознаем и принимаем единство между собой прошлым и собой настоящим, то мы способны выйти из под власти вино-наказательного ))) комплекса с его вечным конфликтом. Тогда мы не виноваты и не наказываем себя за прошлые действия, а принимаем за них полную ответственность, так как мы «тогда» – это мы «сейчас».

Если к этому добавить понимание того, что кроме настоящего момента ничего не существует, то мы увидим, что безусловное принятие прошлого-настоящего себя является не только единственным «адекватным ответом» на тот вызов, который получаем мы, глядя на свои прошлые действия, но и – через предоставление практически единственной возможностью изменения собственного поведения вследствие повысившейся бдительности к собственным комплексам (обусловленностям) – ключом к нашей способности более адекватно, то есть ответственно взаимодействовать с миром, отвечая на вызовы настоящего.

Мне хотелось закончить прошлым абзацем, но я решил еще кое-что дописать. По моему мнению важность понимания этой темы исключительна. Причем как для движения человека по пути, так и для функционирования в обычной жизни. Действительное понимание выше написанного принесло в мою жизнь покой, которого никогда не было раньше. Я действительно принял себя, что мгновенно сняло конфликт внутри моего тоналя. Это спокойное принятие позволяет мне понимать, что все мои текущие результаты во всех сферах моей деятельности являются подлинным зеркалом моего внутреннего мира и моего намеревания.

Бесконфликтное спокойное изучение себя буквально в течение нескольких дней позволило увидеть много нового о механизмах функционирования нашего осознания, о чем я скоро тоже напишу. Наверное еще более важно то, что вместе с этим принятием к нам приходит возможность действительного эффективного и сознательного изменения себя: своих эмоциональных комплексов, базовых (фоновых) чувств с их понятиями, то есть того, что мешает быть счастливыми и эффективными в достижении собственных целей. Красота, просто… Но об этом позже.