Ина Старых, главный редактор «Софии»:

Новая книга доктора Моуди — всегда событие (а эта, ко всему прочему, насколько я понимаю, на русском языке выйдет даже раньше, чем на английском). Но все они до сих пор с некоторыми вариациями основывались на новых элементах уже знакомой информации об околосмертном опыте из его книги «Жизнь после жизни».

Когда я начала редактировать «Проблески вечности», вначале мне пришла в голову мысль, что эта книга может не найти своей аудитории — я, например, никогда раньше не слышала о «разделенном околосмертном опыте». Кого это может заинтересовать?

И вдруг до меня дошло, что эта книга отчетливо опровергает мнение скептиков о том, что образы, которые видит умирающий, представляют собой галлюцинации, порожденные сбоями в биохимических и электрических процессах умирающего мозга. Ведь их видят совершенно здоровые свидетели умирания, к тому же Моуди описывает множество случаев, когда таких свидетелей было несколько!

Люди, пережившие такой опыт, порой рассказывают, что видели фрагменты жизни умирающего, о которых никогда прежде не знали и не могли знать. И потом легко получают подтверждение истинности таких событий от живых свидетелей.

То есть приведенные в ней факты — истинное доказательство существования перехода в прекрасный новый мир!

И еще — я вдруг вспомнила одну вещь, которая произошла когда- то со мной… Вызвав в то время такое чувство вины и стыда, что я не только никому об этом событии не рассказывала, но и сама успешно постаралась его забыть.

Много лет назад, когда умирал мой отец, мы с мамой, сменяя друг друга, дежурили по 2 часа в его палате в госпитале. Палата была ужасная — он сам отказался от отдельной палаты для ветеранов войны в легочном отделении и попросился в гастроэнтерологию, потому что там его «не лечили». Койки стояли меньше чем в полуметре друг от друга, и близким негде было даже стул поставить. В ту ночь соседняя с отцом койка была пуста, и я как-то на ней устроилась. Рядом — рукой можно было коснуться — умер в ту ночь папин сосед по палате. Умер тихо, во сне, и я бы этого даже не заметила, если бы не внезапно накатившая на меня на фоне страшной подавленности последних двух недель волна такого немыслимого счастья, что я просто задохнулась… Представляете — тут любимый отец умирает от рака, а я несусь на крыльях совершенно непостижимого счастья!

Жаль, что я не видела никакого света и портала, не присутствовала при пересмотре жизни — я разделила только эмоции, счастье того незнакомого, измученного болезнью человека при переходе на Небеса. Но прошло более двадцати лет, а отблеск того чувства жив в моей душе.

Тогда было еще одно событие, которое, хотя и не вписывается в описанные Моуди, но все же, все же… В день смерти отца я дежурила ночью (он ушел в полдень), когда мама меня сменила, я спустилась к Днепру, поплавала и пошла домой пешком, километров десять. Когда я почему-то бежала по дорожке к дому, вдруг огромный георгин (а цветы у мамы были фантастические всегда), метра два ствол, покрытый десятками пурпурных цветов, вдруг сломался и упал прямо передо мной. Это было в миг ухода.

* * *

«Откровенно говоря, — пишет Рэймонд Моуди, — разделенные околосмертные переживания остаются загадкой и для меня. Мы пока еще не разработали адекватного языка для описания и объяснения этого феномена. Тем не менее сам феномен существует. Как будто открывается дверь иного мира и нас приглашают присмотреться к нему внимательнее».

И:

«…разделенный околосмертный опыт является ключевым доказательством посмертного существования.

Разделенный околосмертный опыт устраняет то, что я называю «лазейкой для неверия». Вот что я имею в виду: до сих пор наилучшим доказательством существования жизни после смерти считались обычные околосмертные переживания. Но многие люди считают (это и есть «лазейка»), что обычные околосмертные переживания представляют собой всего лишь галлюцинации, вызванные кислородным голоданием мозга, или страхом перед неизвестностью, или избытком обезболивающих, или недостатком обезболивающих… Они утверждают, что обычные околосмертные переживания — это не более чем предсмертные галлюцинации — явление сугубо физиологическое.

Однако сказать то же самое о разделенных околосмертных переживаниях не получается. Почему? А потому, что люди, сообщающие о таком опыте, не находятся при смерти. Как правило, они просто дежурят у постели близкого человека и вдруг с ними случается этот завораживающий и удивительный опыт. И тот факт, что сами они не находятся при смерти, устраняет «лазейку». Разделенный околосмертный опыт бывает у здоровых людей — именно поэтому так важно изучать эти случаи. Поскольку такие переживания не являются результатом нарушения нейрохимических процессов, стандартные аргументы скептиков тут неуместны».

Ну и так далее.

Я здесь пишу как бы о книге, а не о себе, но очень хочется добавить, что у меня самой нет ни малейших сомнений в том, что физическая смерть — не конец, а НАЧАЛО. Если бы не было предшествующих уходу страданий и боли, если бы мы уходили мирно и осознанно, то можно было бы смело сказать, что смерть — это лучшее, что есть в нашей жизни. У меня (для себя) есть куча убедительных доказательств этого — от воспоминаний о прошлых жизнях и собственной клинической смерти до Контакта после ухода любимого человека.

Может, самой книжку написать?



Евгений Мирошниченко, переводчик:

Что испытывает человек на пороге смерти?

У вас есть какие-либо соображения на этот счет?

Если вы думаете, что в конце жизни человек выходит из тела, видит сцену смерти со стороны, мгновенно обозревает всю свою прошедшую жизнь, путешествует через туннель к свету, встречается с умершими ранее близкими людьми, которые приходят, чтобы провести его в мир иной… тогда, скорее всего, вы прямо или косвенно знакомы с работой Рэймонда Моуди.

Моуди начал исследовать смерть еще в начале 1970-х. Особое внимание он обратил на рассказы людей, которые оказались при смерти, но были спасены. Многие из них на пороге смерти имели некие видения. Рэймонд заметил, что эти видения удивительно похожи друг на друга — у них есть отчетливо выраженные общие черты (смотри предыдущий абзац). Этот комплекс переживаний Моуди назвал «околосмертным опытом».

В 1975 году Рэймонд Моуди описал свои исследования и свои выводы в книге «Жизнь после жизни». Издатель был настроен оптимистично и рассчитывал, что удастся продать аж 5 тысяч экземпляров книги… «Жизнь после жизни» практически сразу же стала бестселлером, и очень скоро ее тиражи перевалили за миллион (на сегодняшний день продано 13 миллионов). С тех пор эта книга стала хрестоматийной, и сегодня невозможно серьезно исследовать смерть и умирание, не познакомившись с трудами Моуди.

Однако Рэймонд не остановился на достигнутом, и в результате мы имеем новый прорыв… Дело в том, что практически с самого начала своих исследований Моуди заметил, что люди, которые находятся рядом с умирающим (в частности, родственники, а также персонал больниц и хосписов), нередко тоже имеют специфические видения с отчетливо выраженными общими чертами. Моуди назвал этот комплекс переживаний «разделенным околосмертным опытом».

По ряду причин сбор материалов по разделенному околосмертному опыту занял намного больше времени, чем исследования обычного околосмертного опыта… и только сейчас эта работа увенчалась написанием книги «Проблески вечности».

Это книга о том, как людям, находящимся в полном здравии и трезвом уме, удается вместе с умирающим сделать несколько шагов за порог смерти и проводить близкого (или даже почти чужого) человека в мир иной. Проводить по-настоящему, а не сидя за поминальным столом.

Читать книгу:
«Проблески вечности» (отрывок, pdf, 205 Kb)