Жизнь насекомых и счастье

Многим людям жизнь пчёл и муравьёв представляется достойной подражания. Но разумно ли подобное представление. Обратимся к примеру «из жизни насекомых», кочующему из книги в книгу. Окукливание бабочки (насекомого) при метаморфозе происходит через разупорядочивание: гусеница (куколка гусеницы) превращается в мутную жидкость. Затем эта мутная жидкость достаточно быстро перестраивается в бабочку. Причем, если аккуратно отобрать часть «мутной жидкости», то оставшаяся все равно обеспечит (завершит) процесс метаморфоза. Появится полноценное насекомое, только меньшего размера.

В принципе, в этом нет ничего удивительного. И куколка, и бабочка состоят из одних и тех же элементов (клеток). Происходит когерентное переключение деятельности клеток с одной системы на другую. В этом проявляется суть метаморфоза. Мы процесс перехода воспринимаем, как хаос и акцентируем внимание на его результате (форме). Поскольку система деятельности фантомна, то и переход с системы на систему не имеет сенсуально постижимых эквивалентов. Народная мудрость гласит – «Дуракам половину работы не показывают».

Вообще так называемые «эффекты группы» или «эффекты стаи» интересовали многих исследователей. Известный эзотерик П.Д.Успенский, рассматривая образ жизни существования муравьев и пчел, пишет: «Гигантские ульи и муравейники возомнили себя организмами более высокого порядка, нежели организмы его отдельных членов. В отличие от высокоразвитого отдельного организма, они не имеют специализированных органов, малоподвижны, инертны, лишены подлинной свободы, сознания. Их образ жизни главным образом заключается во взаимном пожирании, в нивелировке своих членов.

Внутри таких организмов в результате чрезмерной специализации, коммунизации атрофируются творческие способности индивидуумов, разум становится не только ненужным, но и угрожающе опасным. Отсюда враждебность всякого общества по отношению к высшим целям индивидуума, к его возможному развитию. Муравьи и пчелы сами отказались от разума, и природа нейтрализовала их опасные претензии, превратив цивилизации в сообщества мелких безмозглых насекомых. Какая же судьба ожидает социальное общество»? Согласитесь, − знаем какая. Мы уже примеряем на себя эту «судьбу».

Еще более красочное описание быта общественных насекомых приводит в своей книге «Жизнь термитов» Морис Метерлинк.

«Их древнейшая цивилизация является наиболее любопытной, наиболее полной, наиболее разумной и, в некоторой степени, наиболее логичной и соответствующей трудностям существования, которые появились на земном шаре перед нашей цивилизацией. Согласно некоторым точкам зрения, эта цивилизация, хотя она свирепа, и сурова и часто кажется отталкивающей, превосходит цивилизации пчел, муравьёв и даже самого человека.
В термитнике боги коммунизма стали ненасытными Молохами: чем больше им отдают, тем большего они требуют − и упорствуют в своих требованиях до тех пор, пока индивид не будет уничтожен, а его нищета не станет абсолютной. Эта ужасная тирания не имеет себе подобия среди людей, ибо, если у нас благами цивилизации пользуются хотя бы немногие, в термитнике ими не пользуется никто.

Дисциплина, более суровая, чем у кармелитов или траппистов, и добровольное подчинение законам или правилам, пришедшим бог весть откуда, не имеют себе равных ни в одном человеческом сообществе. Неизбежность нового вида, пожалуй, самая жестокая из всех социальных неизбежность, к которой движемся и мы сами, добавлена к тем формам неизбежности, с которыми мы уже встречались и о которых думали. Здесь нет отдыха, кроме последнего для всех сна: здесь недопустима болезнь, а слабость несёт за собой смертный приговор. Коммунизм доведён до границ каннибализма и копрофагии.
Вынужденные лишения и несчастья многих никому не приносят пользы и счастья, − и всё это для того, чтобы всеобщее отчаяние продолжалось, возобновлялось и возрастало до тех пор, пока существует мир. Эти города насекомых, появившиеся на свет еще до нас, могли бы послужить карикатурой на нас самих, пародией на тот рай, к которому стремится большинство цивилизованных народов».

Пониманию причин социального вырождения может помочь обращение к трудам философа Б. Вышеславцева. «Спекуляцией на понижение» называл Вышеславцев стремление сводить высшие ценности к низшим через утверждения типа: Бог − это выдумка людей, а сам человек − это только поумневшая обезьяна, духовность − преобразованные экономические интересы. За этим следует стремление свести сознание к бытию, мышление к отражению, свободу к необходимости. У муравьев и термитов достижения в области биотехнологий и нанотехнологий сделали неактуальной поисковую деятельность. Они перестали строить ментальные структуры. От добра − добра не ищут. Они ограничились частью возможностей своей системы. Сыграли на понижение. Остались с частью, т. е. достигли счастья. Так вот оно, какое счастье! Получается, что счастье – это не «тогда когда тебя понимают», а сделать ничего не могут. Настоящее полное счастье – это когда тебя поминают.