— Смерть, даже ожидаемая, всегда шок, всегда горе, но переносят его люди по-разному. От чего это зависит?

— Если уж говорить обо всем напрямую, вы не совсем точно выразились: смерть, как это ни цинично, порой не всегда и не для всех на самом деле горе. Так получается, что психоаналитики нередко знают достаточно много об «изнанке чувств» людей, так вот — не так уж и редко бывают случаи обращений, когда, похоронив какого-нибудь «домашнего тирана», супруг(а) или родственник(-ца) приходит на прием… с чувством вины за то, что он(а) по этому поводу не скорбит и даже в душе радуется. И никак от этой радости избавиться не может…

Поэтому условимся: мы будем говорить именно о потере близкого, дорогого, значимого человека, чья смерть действительно и горе, и шок, и непреходящая боль, и даже повод для собственной социальной дезадаптации.

— Зависит ли реакция на «стресс от утраты» от особенностей характера: интроверт или экстраверт, и т.д.?

— Реакция на смерть близкого человека зависит в первую очередь от степени вашей близости с ушедшим. Я не имею в виду формальные «родственные или супружеские отношения», да и в этих рамках, согласитесь, не совсем тактично спорить, кто формально ближе — ребенок, мать, супруг(а)? А нередко бывает и так, что «по паспорту» вроде бы человек вам близок, а реально — не очень. И наоборот: кто-то может быть вам не родственником, а просто другом, но другом очень близким, без которого ваша жизнь теряет очень многое… Таким образом, здесь важна именно фактическая душевная близость, а точнее даже — ваша «жизненная зависимость» от этого человека, наличие и степень ваших «внутренних душевных связей», которые со смертью рвутся — и чем сильнее были связи, тем сильнее и боль...

А еще сила и выраженность переживаний (скажем так — соответствие внешнего и внутреннего состояний) во многом действительно зависит от особенностей личности.

Экстраверт, или «человек наружу», как правило, внешне страдает весьма выраженно — если в характере присутствует еще и демонстративность, тут нередки и громкие плачи с причитаниями, и попытка «рвать на себе волосы», и стремление чуть ли не «колотиться головой о стену», и тому подобные проявления горя. При этом, кстати, это само по себе как бы облегчает страдания такого демонстративного экстраверта, ибо он нуждается в «проговаривании и даже в выкрикивании» своего стресса, желательно на людях. И это становится его лекарством.

Интроверт, или «человек в себе», как правило, страдает глубоко внутри. При этом окружающие вполне могут считать, что он «совершенно не переживает и сердце у него каменное…» Но такова его особенность — он плачет неслышно, и чаще как раз ему гораздо больнее от этих внутренних терзаний, которые он не может никому высказать — разве что какому-то одному близкому человеку… а представьте, если как раз именно этого близкого человека он и потерял? И у таких людей нередко их переживания переходят в глубокую затяжную депрессию.

Но должен напомнить, что стопроцентных экстравертах и интровертов не бывает — в этом плане все люди так или иначе «смешанные».

— Есть ли разница в в том, как реагируют мужчины и женщины? Считается, что мужчина хуже адаптирован к жизненным потерям...

— Тут многое зависит от того, что мужчинам как бы не разрешено показывать свое горе на людях (даже если они как раз демонстративные экстраверты). Есть такой термин «плакальщица», так это слово недаром не имеет мужского рода! Ведь если женщина может «убиваться над гробом» и заходиться в рыданиях, то мужчина имеет право только на «скупую мужскую слезу». Таким образом, мужчинам чаще приходится «переживать свое горе внутри», и нередко это и обусловливает их «худшую приспособленность к стрессам».

Кстати, здесь тоже не совсем правомерно говорить огульно «мужчина» и «женщина». Некоторые женщины сейчас работают на значимых постах, обеспечивают сами всю семью, и им тоже как бы «не позволено раскисать». Даже если это «временное раскисание» для них — лекарство и спасение от последующей вероятной «психологической травмы…

То есть, обобщая — сильному пережить потерю сложнее, чем слабому (имеется в виду «социальный статус в глазах общества»). К тому же сильному и помощь впоследствии могут не предложить — сочтут, что это будет для него (нее) оскорблением... А как раз бывает, что такому сильному в первое время после утраты помощь как раз и нужна.

— Как вывести человека из ступора в первые моменты, в первый день? Каковы опасности традиционных способов снятия стресса: лекарства, алкоголь, секс?

— Сразу такой вопрос: а ЗАЧЕМ человека из этого «ступора» выводить? Есть такое понятие, как «охранительное торможение». И если человек после любого сильного стресса сам, безо всяких внешних вмешательств типа тех же «успокаивающих таблеток» впадает во временную «отключку» — значит, ему это требуется опять же для того, чтобы избежать большей психологической травмы...

Другое дело, если этот человек — к примеру, единственный родственник умершего и без его участия невозможна организация похорон. Но тогда именно это и выведет его из «ступора» — как мне уже приходилось говорить об этом на сайте, похоронные ритуалы придуманы в первую очередь для живых, и в подобных случаях у человека вполне может быть ступор избирательный.

Вообще лучшее «лекарство» от излишне затянувшегося ступора — социальная адаптация. Те же ритуалы как раз и являются неким «переходным периодом» к жизни без умершего — родственники собирают справки для похорон, закупают продукты для поминок, обзванивают друзей и знакомых — в общем, делают практически то же, что им придется делать потом в реальной жизни. Так дайте им возможность постепенно к этой жизни перейти. Ведь главная опасность «внешних тормозящих факторов» (те же таблетки или алкоголь) — то, что они искусственно продлевают охранительное торможение до тех пор, когда оно уже человеку не нужно и даже во вред. А главное, они сохраняют причину ступора — дезадаптацию. И человек, такими факторами злоупотребляющий, может из этой дезадаптации не выйти никогда.

Относительно секса... Наверное, смерть близкого человека и секс не очень-то связываются, особенно на высоте переживаний. И когда, скажем, жена тяжело переживает смерть матери или отца, а муж из совершенно добрых побуждений пытается ее успокоить интимной близостью — увы, нередко в таких случаях за этим следует чуть ли не развод! Мол, «я так переживаю, мне совершенно ни до чего, а ему, такому-сякому, только одного и надо...» В любом случае, при таком состоянии не следует навязывать секс ни в каком виде: запросто можно спровоцировать как минимум агрессию в свой адрес, а как максимум — серьезный «психологический слом» вашего партнера.

Конечно, интимная близость может стать своеобразным средством от последующей депрессии. Но во-первых, очень не сразу, во-вторых, «по запросу» самого страдающего, а в-третьих, непременно с понимающим и в первую очередь душевно близким партнером. Вообще душевную травму хорошо лечить в первую очередь душевной близостью, а потом уже интимной.

— Может ли помочь человеку выйти из стресса музыка, кино, литература и т.п.?

— Как известно, формально в дни утраты музыка и кино как бы не дозволены традициями траура. И здесь обязан отметить, что траур является своего рода обеспечением того самого необходимого «охранительного торможения», но его беда — в том, что его правила редко допускают какой-то индивидуальный подход. Ведь у разных людей могут быть разные реакции, в том числе на стресс; кому-то пережить потерю может помочь именно кино или музыка — иногда как раз та, которую любил умерший. Одна моя клиентка рассказывала, что адаптироваться к смерти матери ей позволило то, что после похорон она по вечерам сидела в комнате и слушала пластинки с любимыми песнями мамы. Мама была человеком жизнерадостным, и песни были веселые… Родственники активно пеняли девушке за то, что она «в дни траура слушает музыку, как ей не стыдно». А она таким образом просто пережила свою утрату, примирилась с ней и стала жить дальше.

— Как уберечь от стресса ребенка? С каких лет он может принимать участие в траурных церемониях, есть ли тип детей, которым это вообще противопоказано?

Это также зависит как от возраста ребенка (в том числе от возраста психологического), так и от степени близости его к умершему. Строго говоря, ритуальная нагрузка как минимум по своей протяженности рассчитана в основном на взрослых, но ребенок-подросток (10-12 лет), особенно если он был близок к умершему, вполне может в ней (или в ее части) участвовать «по собственному желанию. Нередки случаи, когда такого подростка отстраняли от похорон, а потом он переживал, что не имел возможности «проститься»...

Маленьким же детям, особенно психически неуравновешенным, принимать участие в процедуре похорон нередко не рекомендуется. Но как ни странно, здесь тоже нет однозначных правил.

И пусть вас еще не удивляет, если после процедуры прощания ребенок пойдет, к примеру, во двор играть с друзьями в салочки. Это его охранительное торможение, его переключение, которое он, не «задавленный догмами взрослых», может себе позволить. И это, если хотите, его способ переживания утраты...

— Многие идут за утешением в церковь. Заказывают поминальные службы, ставят свечи, молятся за ушедшего... Помогает ли это?

В этом случае церковь, особенно для людей верующих — мощная утешительная психотерапия, и помогает многим. Во-первых, церковные ритуалы погребения очень четко прописаны, что облегчает задачу организации похорон в состоянии стресса. Во-вторых, возможность «поставить свечку за ушедшего» для многих тоже весьма значима, как и разного рода «отпущения грехов» перед умершим. Так что если кому-то это может помочь — почему бы этим не воспользоваться на высоте эмоционального стресса?

Другое дело, если человеку, переживающему потерю, это в принципе не близко (тем более если не близко было и самому умершему...) В таком случае тащить в церковь насильно — извините, только все портить. Так что если это человеку поможет пережить утрату — не мешайте. Если это помешает — не настаивайте...

— Может ли помочь оправиться от пережитого занятие какой-нибудь восточной практикой (йога, цигун и др.), которые о смерти говорят спокойно и радостно и воспринимают ее просто как переход в другое состояние?

— Здесь — то же самое, что и в отношении религии вообще. Если человек сам разделяет эту философию — это может ему помочь. Если же она для него изначально неприемлема — ее «утешительные постулаты» могут для него прозвучать, извините, как издевательство... Так что и здесь опять все индивидуально.

— Как снять чувство вины за ссоры с ушедшим человеком, невнимание к нему, обиды на его поведение?

— А на это, простите, я вам в двух словах не отвечу. Чувство вины в понимании психоаналитика — очень сложное явление. И часто все эти чувства вины от человека не зависят. Так уж закреплено в нашем бессознательном, что негативные события отражаются негативными эмоциями, и смерть, особенно значимая, «должна вызывать» различные негативные ощущения. В таком случае у человека может и не быть никакой реальной вины, но он все равно ее для себя может откуда-нибудь «вытащить» и переживать… Причем переживают подобные чувства чаще всего те, кто как раз перед ушедшим ни с какой стороны не виноват.

— Как вести себя, если коллега на работе сидит с тобой в одной комнате и переживает недавнюю утрату?

Во-первых, официальные соболезнования уместны практически всегда. Во-вторых, если у вас с человеком не полностью формальные отношения, можете спросить его, не нужна ли ему какая-либо конкретная помощь (скажем, в организации тех же похорон, поминок и т.п.) В-третьих, если человек переживает потерю и ваша помощь ему не требуется — так дайте ему возможность пережить, не трогайте его лишний раз. Особенно если вас об этом не просят. Не лезьте, как говорится, в душу... В том числе не стоит так уж откровенно освобождать человека от работы (особенно с учетом того, что мы выше говорили о социальной адаптации). Может быть, именно в такой период ему будет гораздо большей помощью ощущение своей востребованности и значимости хотя бы на работе.

В частности, если человек первое время «охранительно тормозится» — может быть, пока ему работу не навязывать. А потом дать возможность войти в нее постепенно. Вообще нередко бывает, что та или иная работа напрямую помогает человеку. Скажем, если двое друзей делали вместе какую-то программу, писали книгу и т.п., и вдруг один из них умер — второй может чуть ли не сразу после похорон примчаться доделывать их общее дело в память о своем друге. И здесь тоже мешать ему — только вредить.

— Часто в горе человек не ведает, что творит; как реагировать на его срывы, оскорбления, отдаление?..

— А вот тут позвольте с вами не согласиться — в отношении того, что «не ведает». Если и вправду «не ведает» — то это уже тяжелые нарушения психики с ограничением дееспособности. Да, есть такое понятие, как состояние аффекта, но оно как раз характеризуется своей кратковременностью! Если человек «срывается» уже некоторое время после утраты — то скорее всего он «ведает, что творит», но ему просто от любого прикосновения больно: он реагирует точно так же, как «реагировал» бы после любой тяжелой физической травмы... И в таких случаях еще Гиппократ говорил: «Покой пораженному органу». То есть опять же не надо такому человеку читать нотаций, не надо лезть в душу. Но не всегда следует и «прощать» его срывы и оскорбления, особенно если лично вы их ничем не заслужили. И в качестве «покоя»... временно «психологически отстранитесь» от этого человека, дайте ему возможность прийти в себя и начать адекватно общаться. Можно даже в рамках формальной вежливости это озвучить: «Я понимаю, сейчас тебе больно, и ты «кричишь от боли». Но я подожду, пока твоя боль пройдет. Если тебе нужна конкретная помощь — я готов посодействовать тебе в ее получении». И кстати, в таких случаях содействие — это зачастую не навязывание своего плеча для выплакивания горя, а возможно, координаты каких-то психологических служб или специалистов, которые реально могут помочь человеку справиться с последствиями такой психологической травмы.

Источник:
Сайт доктора Нарицына