Аспекты критического мышления. Часть 1

Критическое мышление — это автономное мышление, мышление в себе. Многие из наших верований приобретаются нами в раннем возрасте, когда мы особенно склонны к иррациональному их формированию (потому что мы хотим верить, потому что мы получаем за веру вознаграждение). Мыслящие критически используют критические навыки и понимание для обнаружения и искоренения верований, с которыми они (мыслящие рационально), не могут согласиться. Формулируя новые верования, мыслящие критически не принимают бездумно верования других; они, скорее, самостоятельно анализируют проблему, отклоняют необоснованные авторитеты и признают рационально оправданные. Они вдумчиво формируют принципы мысли и действия; они не принимают бездумно то, что им предлагают. Они не принимают за истину и не отбрасывают как ложные те верования, которые они не понимают. Ими сложно манипулировать. Мыслящие независимо стремятся объединить все известное им релевантное знание в собственном мышлении и поведении. Они стараются определить для себя, когда информация релевантна, когда она должна быть частью концепции, когда используется для выработки навыка.

Проявление и совершенствование понимания эгоцентричности или социоцентричности

Эгоцентричность — это подмена реальности непосредственным восприятием. Она проявляет себя как неспособность или нежелание рассмотреть точки зрения других и принять идеи или факты, которые могут вступить в противоречие с удовлетворением собственных желаний. В крайней степени, она характеризуется потребностью быть правым во всем, недостатком интереса к последовательности и ясности, «все или ничто»-отношением («Я прав на 100%; Вы стопроцентно неправы»), а также недостатком самокритики в отношении собственных мыслительных процессов. Эгоцентричный индивид в большей степени сосредоточен на поисках правды и справедливости, чем на стремлении самому быть честным и справедливым. Эгоцентричность — противоположность критического мышления.

Поскольку все люди социализированы, эгоцентричность частично развивается в рамках социоцентричности. Эгоцентричная идентификация простирается также и на группы. Индивид переходит от «Я прав!» к «Мы правы!». Выбирая иной путь, люди обнаруживают, что они часто могут самым лучшим образом удовлетворять свои эгоцентричные желания посредством группы. «Мнение группы» — следствие эгоцентричного характера прикрепленности к ней. Мы можем найти этому подтверждение как среди детей, так и среди взрослых: Мой папа лучше, чем твой папа! Моя школа (религия, страна, раса и т.д.) лучше, чем ваши.

Если эгоцентричность и социоцентричность — болезни, то самосознание — лекарство. Когда их собственные эгоцентричные обязательства не поддерживаются, немногие люди примут эгоцентричные верования других. Большинство может определять социоцентричность членов противостоящих групп. Все же, когда мы мыслим эгоцентрично или социоцентрично, это кажется нам правильным (по крайней мере, временно).

Нашу веру в собственную правоту легче поддержать, потому что мы подавляем ошибки в своем мышлении. Мы автоматически скрываем нашу эгоцентричность от нас самих. Мы не в состоянии заметить, когда наше поведение начинает противоречить нашему представлению о себе. Мы основываем наши верования на ложных предположениях, о происхождении которых мы ничего не знаем. Мы не в состоянии выделить релевантные различия, хотя в другой ситуации мы знаем как их сделать, и способны на это (например, когда выделение таких различий не мешает нам получать то, что мы хотим). Мы отрицаем или «забываем» факты, которые противоречат нашим умозаключения. Мы неправильно истолковываем или искажаем то, что говорят другие.

Решение, таким образом, состоит в том, чтобы размышлять над своими верованиями и поведением; делать предположения недвусмысленными, критически анализировать их, и, когда они ложны, переставать их делать; оценивать как себя, так и других с одинаковых позиций; рассматривать каждый релевантный факт, и делать умозаключения, согласуя их с очевидностью; а также слушать внимательно и непредубежденно тех, с кем мы не согласны. Мы сможем изменить эгоцентричные тенденции, когда увидим их такими, какими они есть: иррациональные и необоснованные. Поэтому, улучшение понимания студентами специфики эгоцентричного и социоцентричного образов мысли — важнейшая часть в обучении критическому мышлению.

Практикование беспристрастности/честности

Чтобы мыслить по поводу проблем критически, мы должны рассмотреть достоинства и недостатки противоположных точек зрения; мысленно поместить самих себя на место других, чтобы искренне их понять и преодолеть нашу эгоцентричность, отождествить правду с нашим непосредственным восприятием, давней мыслью или верованием. Эта характерная черта коррелирует со способностью точно воссоздать позиции и рассуждение других и со способностью приводить доводы, исходя из предпосылок, предположений и идей, отличных от наших собственных. Это также коррелирует с готовностью индивида помнить те случаи в прошлом, когда он был неправ, несмотря на острое чувство правильности своей позиции и, вдобавок, со способностью в случае чего представить себе, каково быть обманутым схожим образом. Мыслящие критически осознают несправедливость и абсурдность суждений по поводу незнакомых идей, без полного их (идей) понимания («Я не знаю, что Вы там думаете, но, как бы там ни было, это неверно»).

Мир состоит из множества обществ, люди в которых имеют разнообразные точки зрения и обладают разными способами мышления. Для развития нас, как разумных людей, мы должны вникать в детали и мыслить в рамках структур и идей того или иного народа или общества. Мы не сможем адекватно понять мир, если мы размышляем о нем лишь с одной точки зрения, как североамериканцы, как итальянцы, или как советские люди.

Кроме того, мыслящие критически признают, что их поведение воздействует на других, и, исходя из этого, рассматривают свое поведение также с позиций других людей.

Исследование мыслей, лежащих в основе чувств, и чувств, лежащих в основе мыслей

Несмотря на то, что многие разделяют мысль и чувство, как если бы они были независимыми, даже противоположными, силами в человеческом разуме, правда состоит в том, что, фактически, все человеческие чувства основываются на некотором уровне мысли и, фактически, все мысли порождаются некоторым уровнем чувств. Мысля с самопониманием и проницательностью, мы должны согласиться с существованием близких связей между мыслью и чувством, рассудком и эмоцией. Мыслящие критически осознают, что их чувства — это ответ (но не единственно возможный, или обязательно наиболее разумный, ответ) на ситуацию. Они знают, что их чувства были бы другими, если бы у них было иное понимание или интерпретация этой ситуации. Они признают, что мысли и чувства, далекие от того, чтобы быть различными видами «вещей», являются двумя аспектами их откликов. Мыслящие некритически признают слабые или не признают вообще никаких отношений между их чувствами и мыслями.

Часто мы испытываем грусть или чувство угнетенности, потому что интерпретируем актуальную для нас ситуацию в чрезмерно негативном, пессимистическом свете. Мы можем допустить упущение, не рассмотрев положительные аспекты ситуации. Мы лучше понимаем наши чувства, спрашивая самих себя, «Почему я испытываю эти чувства? Как я выгляжу в данной ситуации? К какому заключению я пришел? На каких основаниях? Какие предположения я делаю? К каким выводам я прихожу? Надёжны (правильны) ли они? Есть ли другие возможные пути интерпретации этой ситуации?» Мы можем научиться искать модели в наших предположениях, и благодаря этому начать видеть единство в отдельных эмоциях. Понимание себя — это первый шаг к самоконтролю и самосовершенствованию. Для самопонимания необходимо, чтобы мы осознавали наши чувства и эмоции относительно наших мыслей, идей, и интерпретаций мира.

Проявление и совершенствование интеллектуального смирения и приостановки суждения

Мыслящие критически признают существование пределов своего знания. Они понимают, что их собственный эгоцентризм может привести к самообману; они чувствительны к предубеждению, предрассудкам и ограниченности собственных взглядов. Интеллектуальное смирение основано на признании того, что нельзя требовать от человека большего, чем он фактически знает. Это не подразумевает бесхребетность или покорность. Это подразумевает недостаток интеллектуальной претенциозности, высокомерия или тщеславия. Это подразумевает понимание того, что лежит в основе верований человека: знание, какие аргументы он имеет, как он пришел к подобной уверенности, какие еще аргументы могут быть изучены, какие аргументы могут быть найдены.

Таким образом, мыслящие критически отличают то, что они знают, от того, чего они не знают. Они не боятся сказать «я не знаю», когда они действительно не уверены. Они способны делать это различие, поскольку они привыкли спрашивать себя: «Откуда можно знать, что это правда?». Сказать «В этом случае я должен приостановить суждение по этому поводу до тех пор, пока я не выясню X и Y» не доставляет им беспокойства или неудобства. Они желают заново обдумать свои выводы в свете новых знаний. Они определяют свои требования соответствующим ситуации образом.

Проявление и совершенствование интеллектуальной храбрости

Мысля независимо и широко, человек должен знать о неизбежности осмысления и поддержания непопулярных идей, верований, точек зрения. Подобная храбрость является результатом признания, что идеи, считающиеся опасными или абсурдными, иногда рационально оправданы (полностью или частично), и что умозаключения или верования, внушенные нам, иногда являются ложными и неоправданными. Определяя для себя, что есть что, мы не должны пассивно и некритически принимать то, что мы «узнали». Мы нуждаемся в храбрости, чтобы признать правду в идеях, считающихся опасными и абсурдными, и искажение или ошибочность в тех идеях, которые настоятельно поддерживаются в нашей социальной группе. Храбрость требуется, чтобы быть честным по отношению к нашему собственному мышлению, для честного анализа наших глубоких верований, что может быть трудно и иногда пугающе сложно; к тому же санкции за нонконформизм часто бывают серьезными.

Проявление и совершенствование честных намерений или честности

Мыслящие критически признают необходимость быть правдивыми по отношению к собственным мыслям, быть последовательными в интеллектуальных образцах, которые они применяют, держать себя в рамках тех же строгих стандартов очевидности и доказательства, которые они применяют к другим, использовать то, что они отстаивают для других, и честно допускать противоречия и несостыковки в собственных мыслях и действиях. Они признают наиболее обоснованным то, что было оправдано их собственной мыслью и проанализированным опытом. Они стремятся объединить то, чем они являются, и то, чем они хотят быть. Люди в основной своей массе часто непоследовательны в применении образцов, однажды использованных для положительной или отрицательной оценки. Например, когда люди нравятся нам, мы склонны переоценивать их положительные качества; когда же они нас недолюбливают, мы склонны недооценивать их.

Проявление и совершенствование интеллектуальной настойчивости

Мыслить критически не так легко. Это требует времени и усилий. Обучение чему-нибудь важному всегда требует времени и усилий. Мыслящие критически стремятся достигнуть интеллектуального понимания и истин, несмотря на трудности, препятствия и временное расстройство планов. Они признают необходимость долгой борьбы с путаницей и нерешенными вопросами для достижения более глубокого осмысления и понимания. Они осознают, что добиться существенных перемен можно лишь благодаря терпению и упорству. Важные проблемы часто требуют глубокого осмысления, исследования и серьезных усилий. Чтобы принять во внимание новую точку зрения, требуется время. Всё же люди часто стараются быстрее «ужиться с этим», в то время как большинству нужно «замедлиться» и хорошенько подумать. Люди редко ясно определяют цели или задачи; представление о чем-либо часто остается неопределённым; связанные проблемы не дифференцируются и т.д. «Я не хочу думать об этом. Это слишком сложно» или «Мы знаем, что является неправильным, так что давайте лишь установим это». Студенты должны осознать потребность интеллектуальной настойчивости.

Проявление и совершенствование уверенности в рассудке

Мыслящий рационально признает силу рассудка, ценность поддержания мышления в соответствии рациональным стандартам. Фактически, весь прогресс, достигнутый в естественной науке и гуманитарном знании, свидетельствует об этой силе, и, таким образом, о разумной обоснованности обладания уверенности в рассудке. Развивать эту веру — значит понимать, что, в конечном счете, собственные важнейшие интересы и таковые у всего человечества будут обслуживаться лучше всего благодаря наделению рассудка самой высокой степенью свободы, благодаря поощрению людей делать собственные выводы при посредстве развития их собственных рациональных способностей.

Это позволяет верить, что, с надлежащей поддержкой и поощрением, люди смогут развить способность мыслить самостоятельно, вырабатывать разумные точки зрения, делать разумные выводы, мыслить когерентно и логично, убеждать друг друга обоснованными доводами и, в конечном счете, станут разумными людьми, несмотря на препятствия, укоренившиеся в естественной сущности человеческого разума и в обществе, каким мы его знаем. Это позволит отказаться от силы и обмана в качестве стандартных путей изменения чужого мнения. Эта уверенность обязательна при строительстве демократии, в которой люди приходят к подлинному правилу в большей степени, чем манипулируются средствами массовой информации, особыми интересами, или внутренними предубеждениями, опасениями и нелогичностью, которые обыкновенно и так легко доминируют над человеческими умами.

Вы должны обратить внимание на то, что вера, о достоинствах которой мы говорим, не является слепой; наоборот, она должна быть проверена в обыденном опыте и академической работе. Другими словами, мы должны быть уверены в рассудке, поскольку рассудок успешно «работает». Уверенность в рассудке не отрицает существования интуиции; скорее, она указывает путь различения интуиции и предубеждения.


Отрывок из книги
Р. У. Поль «Критическое мышление», 1990 год